Пора убивать - Страница 62

* * *

Когда в половине девятого утра Этель подходила к дверям, то на тротуаре неподалеку от офиса она увидела двух прогуливающихся репортеров. Они проследовали за ней в приемную и потребовали встречи с мистером Брайгенсом. Этель ответила отказом и попросила их убираться, на что они, в свою очередь, тоже ответили отказом и повторили свое требование. Услышав их перебранку, Джейк повернул ручку замка. Пускай Этель сама с ними сражается.

Он стоял у окна кабинета и наблюдал за тем, как команда телевизионщиков устанавливает свою аппаратуру у заднего входа в здание суда. Джейк улыбнулся и физически ощутил, как сердце выбросило в кровь восхитительную порцию адреналина. Он видел себя на экране телевизора в вечернем выпуске новостей: вот он упругой деловой походкой переходит улицу, а за ним, умоляя об интервью, по пятам следуют журналисты, в ответ на свои просьбы слыша: «Без комментариев».

И это всего лишь только после предъявления обвинения. Что же будет во время процесса? Телекамеры, шквал вопросов, газетные полосы с отчетами, может, даже фотографии на обложках журналов. В Атланте дело назвали самым сенсационным убийством на Юге за последние двадцать лет. За такое стоило взяться и вообще без всякого гонорара.

Джейк спустился вниз, чтобы прекратить доносившуюся оттуда перебранку и радушно пригласить репортеров в свой кабинет. Этель скрылась у себя за дверью.

– Не могли бы вы ответить на несколько вопросов? – спросил один из журналистов.

– Нет, – вежливо ответил Джейк. – Меня ждет судья Нуз.

– Всего на два?

– Нет. Но в три часа состоится пресс-конференция.

Джейк направился к дверям, журналисты последовали за ним. Они вышли на улицу.

– Где она состоится?

– В моем офисе.

– Тема?

– Дело моего подзащитного.

Джейк неторопливо шел через улицу к суду, на ходу отвечая на вопросы.

– Будет присутствовать мистер Хейли?

– Да, вместе с семьей.

– И девочка тоже?

– И девочка тоже.

– Мистер Хейли ответит на наши вопросы?

– Возможно. Я еще не решил.

Попрощавшись, Джейк вошел в здание суда, оставив репортеров судачить между собой о предстоящей пресс-конференции.

* * *

Бакли прошел через высокие дубовые двери парадного входа, фанфары почему-то молчали. Он в душе рассчитывал, что увидит между колоннами одного-двух телевизионщиков, поэтому почувствовал разочарование, узнав, что все они столпились у заднего входа в надежде подстеречь момент, когда мимо них будут проводить обвиняемого. В следующий раз, подумал Бакли, нужно идти через заднюю дверь.

Нуз остановил свою машину напротив почты, у пожарного гидранта, прошел по тротуару и скрылся в здании суда. Он тоже не привлек ничьего внимания, за исключением, может быть, нескольких любопытных прохожих.

Оззи стоял у окна своего кабинета в здании тюрьмы и смотрел на толпу, собравшуюся у автомобильной стоянки в ожидании выхода Карла Ли. У шерифа мелькнула мысль о боковой двери, но он тут же отогнал ее. За последние несколько дней он получил по телефону не менее десятка угроз расправиться с Карлом Ли Хейли, и некоторые прозвучали достаточно серьезно: они были конкретными, с упоминанием даты и места сведения счетов с грязным ниггером. Остальные же представляли собой каждодневные вульгарные обещания свернуть черномазому шею. И это всего лишь после предъявления обвинения. Оззи подумал о процессе и негромко сказал Моссу несколько слов.

Карл Ли Хейли в окружении полицейских вышел из здания тюрьмы, проследовал мимо группы журналистов и забрался в специально нанятый для его перевозки автофургон. Следом за ним в фургон сели шестеро заместителей шерифа, занял свое место за рулем водитель. В сопровождении трех новеньких патрульных машин фургон начал двигаться к центру города.

В девять утра судья Нуз должен был огласить шесть обвинений. Усевшись в кресло, Нуз принялся перебирать лежавшие перед ним папки, разыскивая ту, в которой лежало дело Хейли. Подняв голову, он окинул взглядом первый ряд кресел, где сидели несколько мрачных, подозрительно выглядящих личностей – обвиняемые. В самом конце ряда расположились двое заместителей Оззи, чернокожий в наручниках и рядом с ним Брайгенс. Видимо, это и есть Хейли, подумал судья.

Нуз раскрыл папку в красной обложке, поправил на переносице очки так, чтобы они не затрудняли ему чтение, и провозгласил:

– Штат против Карла Ли Хейли, дело номер три тысячи восемьсот восемьдесят девять. Мистер Хейли, выйдите, пожалуйста, вперед.

Наручники были сняты, и Карл Ли проследовал за своим адвокатом к судейскому столу, напротив которого оба остановились, глядя на его честь, нервно пробегавшего глазами текст обвинительного заключения. В зале стояла гробовая тишина. Со своего места поднялся Бакли и медленно направился в сторону Хейли и Брайгенса, остановившись в нескольких футах от обвиняемого. Несколько журналистов быстрыми движениями делали в своих блокнотах карандашные наброски.

Джейк уставился на Бакли, не совсем понимая, что заставило прокурора встать и подойти к столу судьи во время оглашения обвинения. На Бакли был новенький, с иголочки, черный костюм-тройка из полиэстера. Каждый волосок на массивной голове уложен к волоску. Своим видом прокурор походил на телевизионного проповедника.

Сделав шаг к Бакли, Джейк прошептал:

– Отличный костюм, Руфус.

Торжественность минуты, видимо, ослабила прокурорскую бдительность.

– Благодарю, – ответил он.

– А в темноте он не светится? – спросил Джейк и отступил назад, к клиенту.

– Ваше имя Карл Ли Хейли?